Зарублит

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Зарублит » Тестовый форум » 24. Новеллы Ги де Мопассана («Пышка», Папаша Милон», «Мисс Гарриэт», «


24. Новеллы Ги де Мопассана («Пышка», Папаша Милон», «Мисс Гарриэт», «

Сообщений 1 страница 5 из 5

1

24. Новеллы Ги де Мопассана («Пышка», Папаша Милон», «Мисс Гарриэт», «Ожерелье», или «Оливковая роща»).

Созданная в конце 1879 года, специально для сборника «Вечера в Медане», «Пышка» стала одной из наиболее известных новелл Ги де Мопассана. В ней автор с неподражаемым мастерством передал реальную картину событий франко-прусской войны, людей, занятых в ней с обеих сторон, их чувства, мысли и поступки.
Главные герои новеллы – руанцы, чей город был сдан французской армией на милость прусских победителей. Патриотически настроенные и, одновременно, испуганные граждане не смогли вынести бытового сосуществования рядом с врагами и решили покинуть город, намереваясь осесть там, где нет немцев – в дальних французских или английских краях. В число беглецов попали люди, принадлежащие к разным социальным слоям: графы, фабриканты, виноторговцы, монахини, один демократ и одна особа «лёгкого поведения» по прозвищу Пышка. Вокруг последней и формируется основное сюжетное ядро новеллы. Именно Пышка (настоящее имя девушки Элизабет Руссе) становится той «лакмусовой бумажкой», посредством которой раскрываются истинные характеры всех остальных героев произведения.
Композиция «Пышки» - классическая для жанра новеллы. В качестве экспозиции в ней применяется сцена отступления французской армии и занятие Руана прусскими солдатами. Завязка сюжета происходит в тот момент, когда главные герои «Пышки» садятся в карету и обнаруживают среди себя руанскую проститутку. Негативное восприятие девушки постепенно вытесняется у них животным чувством голода и благодарностью к накормившему их человеку. Общая беда сближает пассажиров, а искренний патриотизм Элизабет Руссе примиряет их с её видом деятельности. Кульминация новеллы приходится на Тот, где руанцев задерживает прусский офицер, изо дня в день требующий от Пышки интимных услуг. Испуганные задержкой, доселе мирные попутчики девушки начинают выказывать своё раздражение. Добропорядочные, на первый взгляд, люди отказываются понимать, почему проститутка не может выполнить свои профессиональные обязанности и выручить всех из неприятного положения, в которое они попали по её же вине. Поддавшаяся на льстивые уговоры Пышка подвергается всеобщему осмеянию в момент её близости с прусским офицером. Как только девушка выполняет свою задачу, критика обществом её рода занятий достигает пика, и люди отворачиваются от неё, как от прокажённой. Печальная развязка сюжета сопровождается горькими слезами девушки, льющимися под патриотические звуки «Марсельезы».
Художественный образ Элизабет Руссе – один из самых колоритных в новелле. Несмотря на свою «профессию», девушка показывает себя человеком добрым (она щедро делится едой со всеми пассажирами кареты, идёт смотреть на крестины незнакомого ей ребёнка), патриотически настроенным (Пышка бежит из Руана после того, как чуть было не задушила немецкого солдата, и отказывается заниматься любовью с Корнюде, находясь в одном доме с врагом), самоотверженным (ради спасения всего общества она соглашается пожертвовать не только своим телом, но и моральными принципами, и проводит ночь с прусским офицером).
Виноторговец Луазо рисуется в новелле хватким деловаром (он умудряется договориться о поставках своего вина с хозяином постоялого двора в Тоте в то время, как все переживают из-за длительной задержки и возможных неприятностей) и пройдохой, любящим совать нос во всё и вся (Луазо подглядывает, как Пышка отказывает Корнюде в любви) и оперирующим своими жизненными принципами в угоду кошельку и телу (он подлизывается к Пышке, чтобы получить вожделенную еду).
Демократ Корнюде – патриот только на словах. Вся его борьба с врагом заключается в рытьем окопов, причём до того момента, как неприятель появится на горизонте. Корнюде – человек свободный от социальных предрассудков, несколько распущенный, но в то же время порядочный. Только ему хватает смелости назвать своих попутчиков подлецами за то давление, которое приводит Пышку в постель к прусскому офицеру.
Добропорядочные женщины – графиня Юбер де Бревиль, фабрикантка Карре-Ламадон и супруга виноторговца Луазо – только внешне блюдут правила приличия. Как только Пышка отправляется наверх, в спальню к мужчине, они с радостью включаются в обсуждение интимного процесса, отпуская по поводу происходящего не менее сальные шуточки, чем их мужья. Две монахини в новелле также не блещут особыми духовными достоинствами – они вместе со всеми уговаривают Пышку на один из самых неблаговидных, с точки зрения веры, поступок.
Важной художественной особенностью новеллы являются реалистичные описания людей, характеров, пейзажей, предметов, событий. Все они изобилуют взятыми из жизни подробностями и рисуются очень живым и образным языком.

0

2

Ги де Мопассан. Дядюшка Милон

  Это случилось во время войны 1870 года. Пруссаки захватили весь край. Северная армия во главе с генералом Федербом еще оказывала им сопротивление.
     Прусский штаб расположился на этой ферме. Старик-крестьянин, которому она принадлежала, дядюшка Милон, по имени Пьер, принял и устроил пруссаков как нельзя лучше.

Старик беспокойно оглянулся на свою семью, которая настороженно прислушивалась, стоя за его спиной. Еще с минуту он колебался, потом вдруг заговорил:
      — Как-то вечером — было это часов около десяти, на другой день после того, как вы явились к нам, — я шел домой. Вы и ваши солдаты отняли у меня корову, двух баранов, а сена забрали не меньше, как на пятьдесят экю. Я подумал про себя: «Ладно, сколько бы ни брали, я за все расквитаюсь». Я еще и другую обиду держал на сердце — скажу после. Так вот, как-то вечером вижу я: один из ваших кавалеристов сидит за моей ригой, у канавы. Сидит и покуривает трубку. Я снял с крюка косу, тихонечко подкрался к нему сзади, — он ничего не слышал. И вот я отрубил ему голову одним махом, словно колос срезал. Он не успел и ахнуть! Поищите в болоте: он лежит там на дне в мешке из-под угля, на шее — камень из ограды... Я знал, что мне делать. Снял с него мундир, потом сапоги, шапку, все поснимал и спрятал в печи, где мы обжигаем известь. Это в Мартеновой роще, недалеко, за моим двором.
     Старик замолчал. Пораженные офицеры смотрели друг на друга. Допрос возобновился, и вот что они узнали...

  — Послушай, старик. Пожалуй, есть еще средство спасти тебе жизнь. Если ты...
     Но старик не стал его слушать. Его редкие волосы развевались на ветру, худое, изуродованное ударом сабли лицо свело страшной судорогой; он впился глазами в офицера-победителя и, набрав в грудь воздуха, что было силы плюнул пруссаку прямо в лицо.
     Полковник в бешенстве занес руку, но старик плюнул ему в лицо еще раз.
     Все офицеры, вскочив с мест, одновременно выкрикивали какие-то приказания.
     Старика схватили, поставили к стене и расстреляли, и до последней минуты он спокойно улыбался обезумевшим от ужаса сыну, невестке и внукам.

0

3

Ги де Мопассан. Мисс Гарриет
     
     Из сборника "Мисс Гарриет"

Госпоже ***
     
     Нас было семеро в бреке, четыре дамы и трое мужчин, причем один сидел на козлах рядом с кучером, и лошади шли шагом, потому что дорога, извиваясь, поднималась в гору.
     Мы с рассветом выехали из Этрета осмотреть развалины Танкарвиля и все еще дремали, скованные утренней прохладой. Особенно женщины, не привыкшие вставать по-охотничьи рано, поминутно смыкали веки, склоняли головы или зевали, равнодушные к волнующему зрелищу рождения дня.
     Стояла осень. По обе стороны дороги тянулись оголенные поля, желтея короткими стеблями скошенных хлебов, торчавших из земли, словно щетина небритой бороды. Окутанная туманном равнина как будто дымилась. Жаворонки пели в небе, другие птицы щебетали среди кустов.

— До чего вы глупы! — И, совсем проснувшись, добавила: — Послушайте, расскажите нам что-нибудь, посмешите нас. Вот вы, господин Шеналь, говорят, вы имели больше успеха у женщин, чем герцог Ришелье, так расскажите нам одно из своих любовных приключений, какое вам вздумается.
     Леон Шеналь, старик художник, был когда-то очень красив, жизнерадостен, любим женщинами и знал себе цену; погладив длинную седую бороду, он усмехнулся, задумался на миг и неожиданно нахмурился
      — Невеселая это будет повесть, сударыня; я расскажу вам о самой жалостной любви в моей жизни. Никому из друзей не пожелаю внушить такую любовь.
  Я стал тянуть его наверх, но руки мне не повиновались, мускулы ослабели, я боялся, что веревка выскользнет у меня и человек сорвется. Когда голова его появилась над краем, я спросил: "Ну как", — как будто ждал вестей от той, что лежала там, на дне.
     Мы взобрались на каменный край колодца и, стоя друг против друга, наклонясь над отверстием, начали поднимать тело.
     Тетка Лекашёр и Селеста наблюдали за нами издали, из-за угла дома. Увидев, что из колодца показались черные башмаки и белые чулки утопленницы, они скрылись.
     Сапер ухватился за лодыжки, и ее, несчастную и целомудренную деву, извлекли в самой нескромной позе. Лицо было страшное, черное, исцарапанное, а длинные седые волосы, совсем распущенные, развитые навсегда, висели мокрыми грязными прядями. Сапер изрек презрительным тоном:
      — Ну и худа же, черт подери!
     Мы отнесли покойницу в ее комнату, и, так как женщины не появлялись, я вместе с конюхом обрядил ее.
     Я вымыл ее жалкое, искаженное лицо. Под моими пальцами чуть приоткрылся один глаз и посмотрел на меня тем тусклым, тем холодным, тем страшным взглядом покойника, который смотрит из потустороннего мира. Я подобрал, как умел, ее рассыпавшиеся волосы и неловкими руками соорудил у нее на голове новую странную прическу. Потом я снял с нее промокшую одежду, со стыдом, чувствуя себя осквернителем, приоткрыл ее грудь, и плечи, и длинные руки, тонкие, точно жерди.

     Леон Шеналь умолк. Женщины плакали. Слышно было, как на козлах упорно сморкается граф д'Этрай. Только кучер дремал. Лошади, не чувствуя бича, замедлили шаг и лениво тянули экипаж. И брек двигался еле-еле, словно вдруг отяжелев под бременем печали.

0

4

Ги де Мопассан. Ожерелье


     Это была одна из тех изящных и очаровательных  девушек, которые, словно
по  иронии  судьбы, рождаются иногда в чиновничьих семействах. У нее не было
ни приданого, ни надежд на будущее, никаких шансов на то, чтобы ее
     узнал, полюбил и  сделал своей женой человек состоятельный, из хорошего
общества, и она приняла предложение мелкого чиновника министерства народного
образования.
     Не  имея средств на туалеты, она одевалась просто, но  чувствовала себя
несчастной, как  пария, ибо для женщин  нет ни касты, ни породы, -  красота,
грация  и  обаяние  заменяют  им  права  рождения  и  фамильные  привилегии.
Свойственный  им  такт,  гибкий ум  и  вкус  -  вот  единственная  иерархия,
равняющая дочерей народа с самыми знатными дамами.
     Она  страдала  непрестанно,  так  как  чувствовала себя  рожденной  для
изящной жизни, для самой утонченной роскоши. Она страдала от бедности своего
жилья,  от убожества голых  стен, просиженных стульев, полинявших занавесок.
Все,  чего  не заметила  бы  другая  женщина  того  же круга,  мучило  ее  и
возмущало.

   У нее  не было  ни  туалетов,  ни  драгоценностей, ровно ничего. А  она
только это и любила, она чувствовала, что для этого создана. Ей так хотелось
нравиться,  быть  обольстительной и иметь успех  в обществе, хотелось, чтобы
другие женщины ей завидовали.

  Однажды  вечером ее муж вернулся домой с торжествующим видом и подал ей
большой конверт.
     - Вот возьми, - сказал он, - это тебе сюрприз.
     Она  быстро разорвала  конверт и вытащила  из него карточку, на которой
было напечатано:
     "Министр народного образования и г-жа Жорж Рампонно просят г-на и
     г-жу  Луазель пожаловать  на вечер  в  министерство, в  понедельник  18
января".

     В отчаянии он начал уговаривать ее:
     -  Послушай, Матильда.  Сколько это будет  стоить  -  приличное платье,
такое, чтобы можно было надеть и в другой раз, что-нибудь совсем простое?
     Она  помолчала  с минуту,  мысленно  подсчитывая  расходы  и соображая,
сколько  можно  попросить,  чтобы экономный супруг  не ахнул  в  испуге и не
отказал ей наотрез.

     - Какая же ты дурочка! Поезжай к твоей приятельнице, госпоже
     Форестье,  и   попроси,   чтобы   она   одолжила   тебе  что-нибудь  из
драгоценностей.

     Она снимала  накидку перед зеркалом, чтобы еще раз увидеть себя во всем
блеске. И вдруг вскрикнула. Ожерелья не было у нее на шее.
     Муж, уже полураздетый, спросил:
     - Что с тобой?
     - Со мной.., у меня.., у меня пропало ожерелье госпожи Форестье.
     Он растерянно вскочил с места:
     - Как!.. Что  такое? Не может быть! Они стали искать в складках платья,
в складках накидки, в карманах, везде. И не нашли. Он спросил:
     - Ты помнишь, что оно у тебя было, когда мы уходили с бала?
     - Да, я его трогала в вестибюле министерства.
     - Но  если 6 ты его потеряла на улице, мы бы  услышали, как оно  упало.
Значит, оно в фиакре.

     В  одном  магазине Пале-Рояля они  нашли колье,  которое им  показалось
точь-в-точь таким, какое они искали. Оно стоило сорок  тысяч франков. Им его
уступили за тридцать шесть тысяч.

     И он  стал занимать деньги, выпрашивая тысячу франков у одного, пятьсот
у другого, сто франков здесь, пятьдесят франков там. Он давал расписки, брал
на себя разорительные обязательства, познакомился с ростовщиками, со всякого
рода заимодавцами. Он закабалился  до  конца  жизни, ставил  свою подпись на
векселях, не зная  даже,  сумеет  ли выпутаться,  и,  подавленный  грядущими
заботами,  черной   нуждой,  которая   надвигалась  на  него,   перспективой
материальных лишений  и нравственных  мук, он  поехал  за новым ожерельем  и
выложил торговцу на прилавок тридцать шесть тысяч.

Госпожа  Луазель узнала страшную жизнь бедняков.  Впрочем, она сразу же
героически  примирилась со своей судьбой. Нужно выплатить этот ужасный долг.
И  она  его выплатит.  Рассчитали прислугу,  переменили  квартиру  -  наняли
мансарду под самой крышей.
   -  Да, мне пришлось пережить  трудное время, с  тех пор как мы с  тобой
расстались. Я много видела нужды.., и все из-за тебя!
     - Из-за меня? Каким образом?
     -  Помнишь то бриллиантовое ожерелье, что ты  дала  мне надеть на бал в
министерстве?
     - Помню. Ну и что же?
     - Так вот, я его потеряла - Как! Ты же мне вернула его.
     -  Я  вернула другое,  точно  такое же.  И  целых десять лет мы за него
выплачивали  долг. Ты понимаешь, как  нам трудно пришлось,  у  нас ничего не
было. Теперь с этим покончено. И сказать нельзя, до чего я этому рада.
     Госпожа Форестье остановилась как вкопанная.
     - Ты говоришь, вы купили новое ожерелье взамен моего?
     - Да. А ты так ничего и не заметила? Они были очень похожи.
     И  она  улыбнулась  торжествующе  и  простодушно.  Госпожа  Форестье  в
волнении схватила ее за руки.
     - Бедная моя  Матильда!  Ведь мои бриллианты были фальшивые! Они стоили
самое большое пятьсот франков.

0

5

Ги де Мопассан. Оливковая роща
     
     
     Из сборника "Бесполезная красота"

     Когда в порту, маленьком провансальском порту Гаранду, лежащем в глубине залива Писка, между Марселем и Тулоном, завидели лодку аббата Вильбуа, возвращавшегося с рыбной ловли, люди спустились к самому морю, чтобы помочь вытащить посудину на берег.
     Аббат сидел в ней один и, несмотря на свои пятьдесят восемь лет, греб с редкой энергией, как настоящий моряк. Рукава на его мускулистых руках были засучены, полы слегка расстегнутой на груди сутаны приподняты и зажаты между коленями, треугольная шляпа лежала сбоку на скамье, а на голове был пробковый шлем, обтянутый белым полотном. В таком виде аббат напоминал мускулистого колоритного священника тропических стран, больше приспособленного к приключениям, чем к служению мессы.

Драма оказалась тем ужаснее, что любовница была беременна и он только ждал рождения ребенка, чтобы решить вопрос о браке.
     Когда в его руках очутились доказательства — найденные в ящике письма, — он стал обвинять ее в измене, в обмане, в подлости, обвинять со всею грубостью полудикаря, каким он и был.
     Но она, дитя парижских тротуаров, бессовестная и бесстыдная, уверенная в другом своем любовнике так же твердо, как и в этом, и вообще смелая, подобно тем дочерям народа, которые всходят на баррикады из одной лихости, повела себя вызывающе и оскорбила его, а когда он замахнулся на нее, показала ему на свой живот.
     Он овладел собой, бледнея при одной мысли, что в этом презренном теле, в этой нечистой плоти, в этом гнусном существе зародился его отпрыск, его дитя! Но тут же бросился на любовницу, чтобы раздавить ее и ребенка, уничтожить этот двойной позор. Она испугалась, почуяла гибель и, извиваясь под его кулаком, видя, что он готов растоптать ногами вздутое чрево, где жил уже зародыш человека, закричала, вытянув вперед руки, чтобы защититься от удара:
      — Не убивай меня! Ребенок не твой, это от него!
     Он отскочил назад до того изумленный, до того потрясенный, что ярость его словно повисла в воздухе, как и его каблук, и крикнул:
      — Что... что ты сказала?
     А она, вдруг обезумев от ужаса перед смертью, которую видела в глазах этого человека, в его страшном жесте, повторила:
      — Ребенок не твой, это от него!
     Стиснув зубы, уничтоженный, он прошептал:
      — Ребенок?
      — Да.
      — Лжешь!
     И он снова поднял ногу, чтобы ударить любовницу, но она, стоя на коленях, пыталась отодвинуться и все еще бормотала:
      — Да говорю же тебе, от него! Если бы от тебя, то разве это не случилось бы уже давно?
     Такой довод поразил его, как сама истина. При той внезапной вспышке сознания, когда выводы приходят сами собой, ослепительно ясные, точные, убедительные, неопровержимые, он понял, уверился, что не был отцом злополучного ребенка этой твари; он сразу испытал облегчение, почти спокойствие, словно избавился от какой-то тяжести, и отказался от мысли уничтожить свою подлую любовницу.
     И он сказал ей более спокойным голосом:
      — Вставай, убирайся, и чтобы я тебя больше никогда не видел.
     Побежденная, она повиновалась. Она ушла.
     Больше он никогда ее не видел.

0


Вы здесь » Зарублит » Тестовый форум » 24. Новеллы Ги де Мопассана («Пышка», Папаша Милон», «Мисс Гарриэт», «